vedmara | Mar. 12th, 2011

***
Весна шагает по миру, искрится тонко, льет с крыш капель, как будто живую воду. Зимой на улице я подобрал котенка, облезлого, блохастого, чуть живого. Принес домой, отмыл, откормил, отчистил, отдал корзинку мамину, сделал мышку.
Глаза его - прозрачные, словно листья, и он меня так слушает, будто слышит.
Ну, стали жить. Работа, погода, гости, зима неспешно шла ледяной стеною. Котенка гладил и корм ему сыпал горстью, но только стало что-то не то со мною. Ночами будто слышу, как кто-то ходит, хотя котенок спит у меня под боком. Встаю проверить - скрежет в водопроводе, пустые комнаты. Гадостно. Одиноко. Со стен глядят родные живые лица, и я вот жив, а эти уже - на стенах. Ночами, если долго совсем не спится, такой дурной соблазн перерезать вены, но я возвращаюсь к постели. Постель мурлычет. На кухне опять шаги, будто снова мама. Котенок просыпается, носом тычет в ладонь, когтится, словно играет гамму.
Потом - все удивительнее и страньше: мне кто-то в почтовый ящик бросает письма, а в них - не про налоги, как было раньше, а про траву и даже, считай, про листья. Мне книги шепчут, шепчет вода в стакане, кошачий взгляд безмолвен, но все понятно. Драконьим глазом кажется каждый камень, а песня труб безудержно пахнет мятой. Шаги на кухне весело не смолкают, однажды я засек за сервантом фею.
Мой кот лежит и, кажется, не моргает. Еще - я больше, кажется, не старею.
И вот весна приходит однажды утром, и брызжет солнце ласковыми лучами. Проснуться, да с улыбкой, совсем нетрудно. На кухне пахнет свежими калачами. Готовлю кофе, слушаю мур негромкий, смотрю на пляску клеток на одеяле. На чашке свет играет, скользит по кромке.
И в дверь стучат.
С чего бы - не удивляет.
(c)