vedmara | malkavian (Reply)

Оригинал взят у

Они говорили: безумна, смешная, смешная. Они говорили: свихнулась на старости лет. Пишу для тебя, для тебя лишь, Шарлотта, родная, одна ты меня понимаешь на этой земле. Послушай, как звезды поют в ожидании утра, послушай, как небо молчит в ожиданьи грозы. Прекрасное будет прекрасным, останется жутким, запутает пряди цветов виноградной лозы. Родись музыкальной шкатулкой, замшелым болотом, живи криком розовой птицы в глуши камыша. Послушай бабулю, моя дорогая Шарлотта: не все передряги покажет брильянтовый шар.

Когда тебе девять, то сказки - невиданно близко, как будто совсем за плечом, под ногами, в руке. Вы, верно, читали "Алису", такую "Алису" - с картинками книгу, где зеркало, карты, крокет? Шарлотта читала - раз десять, и двадцать, и тридцать, любимая книга, затискана прямо до дыр. Шарлотте без месяца девять, порою ей снится: волшебные шахматы, кроличьих лапок следы. Осмотрено тщательно каждое зеркало в доме, в страну, где Алиса живет, не пройти прямиком. Наверное, заперты крепко, наверное... кроме... быть может, попробовать в полночь, одной и тайком?

Вот выцветший кадр: Шарлотта, ночная рубашка, свеча и огромное зеркало, в холле темно.

Шарлотту находят с утра. Заболела, бедняжка. Вся мечется, бредит, не помнит совсем эту ночь.

Они говорили: ну что она снова бормочет. Они говорили: под ливнем бродила в саду. Шарлотта, ты знаешь, как дом распускается ночью? Как могут рисунки на стенах предвидеть беду? Запомни, Шарлотта: не верь ни дроздам, ни синицам. Завязывай в узел чулок, а потом распускай. Мужчину суди по морщинкам, шагам и ресницам. Брильянтовый шар отзовется лишь в верных руках.

Когда самолеты взлетают - дрожит мостовая. Все серое: юбка, корзина, и пыль в волосах. Шарлотте тринадцать. Война. Говорят - мировая. Тревоги, сирены и яростный вой по часам. Войною измучен упрямейший остров английский, войною утянут Шарлоттин тугой поясок. А вы говорите - Алиса... какая Алиса? Носи шерстяные носки, и не бегай босой. Темнеющий Лондон дымит, как солдат никотином. Летят одуванчики, сыплют огонь-семена.

Вот выцветший кадр: Шарлотта, осколок витрины. В свое отраженье шагает девчонка. Одна.

Они говорили: деменция, доктор, Альцгеймер. Они говорили: но надо ее уважать. Писала романы, моталась к парижской богеме, и даже на старость скопила немало деньжат. Умела водить самолет, гончих нянчила стаю, и каждый актер целовал ее - в щеку, в ладонь...

Шарлотта послушай не важно не помню не знаю Шарлотта послушай шагай за шумящей водой

За окнами - Лондон мерцает, рекламой одетый, тебе исполняется девять, как веку вокруг. Безлунные зайчики прыгают с солнечным ветром, солдатики "Лего" танцуют под музыку труб. Ты знаешь, что надо молчать - и ни маме, ни папе, любимая книжка лежит под подушкой давно. По зеркалу в ванной топочут спешащие лапки, ты носишь безумье в своем рюкзачке за спиной. Ты носишь его, чтобы мир сохранить неизменным, снаружи - отличница-дочка, и воин внутри. Безумье - придумка. Есть ты. Миллионы вселенных. Миров бесконечный, случайный, невидимый дрифт. Ты держишь свой мир, осторожно, как хрупкую ноту, без огненных семечек с неба - лишь с крыши капель.

Здесь не было войн - весь двадцатый. Спасибо, Шарлотта. Бабуля Шарлотта, не бойся, я справлюсь теперь.

Прости, дорогая, люблю тебя, внучка - правнучка - не важно, уже не запомню, дожить - не смогу. Шарлотта стеклянные скалы все круче и круче Шарлотта я жду тебя там на другом берегу. Из кроличьей шерсти из карточных фокусов лодка плыви по теченью а дальше узнаешь сама.

Шарлотта Алиса алиса алиса шарлотта не бойся сходить если нет никакого ума