![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
vedmaraОригинал взят у ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
kladbische в post
+ + +
1.
Sailors say it signals when a soul comes back to this world from the dead.
Master Gibbs, Pirates of the Carribean: At world's end.
За зыбкую грань подростково-наивного мира,
Со мной не простившись и даже не выставив счёт,
Как тени, уходят герои мои и кумиры,
В чужие миры, чтобы жить для кого-то ещё,
Кому-то другому являться в мечтах или сниться.
Они не найдутся, я знаю, ищи не ищи.
Я вижу, что там, далеко, на последней границе
Мелькают их супер-костюмы и супер-плащи.
А я продолжаю стоять, проживая потерю,
У горла давя неуместный по возрасту плач.
Остался последний — последний, в которого верю.
Я сам надеваю герою положенный плащ,
И жмурю на солнце из ночи глаза воспалённо,
И гладит лучами восход меня по волосам.
Героем, кумиром и вспышкой той самой зелёной
Однажды, возможно, я стану кому-то и сам.
+ + +
2.
В шапке с узором, чудесной и расписной,
Мастер, дающий от разных дверей ключи,
Мне даровал особенный ключ лесной.
Он говорил — что увидишь, о том молчи.
Он говорил, что другие ушли в отрыв,
С мудростью Леса не справившись.
Ну, а я
В Лес побежал, и волшебный замОк открыв,
Тайной тропою полез, как ползет змея,
Тайной тропою к лесному ручью попал,
Чтобы хлебнуть его мудрости три глотка.
Струи в нем переливаются, как опал,
Начал я пить, и вода та была сладка.
Первый глоток — как спасение от жары
В самый ужасный лютый пустынный зной.
Я углядел, как устроены все миры,
И от гордыни очистился наносной,
Видел глазами неба и муравья,
Правду узнал об извечном добре и зле.
А со вторым глотком научился я,
Как возлюбить всё сущее на земле,
Как ощутить непрерывный живой поток,
Как уподобиться солнечному лучу...
Истиной чистой последний мой стал глоток.
Но мне молчать было велено.
Я молчу.
+ + +
3.
Я ромом жег обветренные губы,
Я кутался в разорванный бушлат,
И бормотал под нос:
- Ну, почему бы
Тебе не появиться?
Ты крылат,
бронёй не обделен, какого хрена
Мы без тебя на крепости одни,
В грязи и безнадеге по колено
Последние мотаем наши дни?
Вам, ангелам, пора покинуть штабы,
Встать с нами на стене промеж миров.
Нам нужен серафим, и уж тогда бы
Мы бесам наваляли — будь здоров.
Но мы одни с Михалычем. Доколе?
Смотри, ему на пенсию пора.
А ты бы вострубил (ну, жалко, что ли?)
И мы б тогда в атаку на ура.
Вон, бесов рать под стенами, хвостата,
Рогата и когтиста.
Но с тобой
Мы быстро бы прогнали супостата,
И выиграли последний смертный бой.
И все бы были в белом, ели сласти,
Вокруг бы воцарились гладь и тишь,
И всё это в твоей, крылатый, власти,
Но я-то знаю — ты не прилетишь.
Пришел Михалыч, закурил махорку.
- Оставь, солдат, пустую болтовню.
Держаться будем. Помнишь поговорку?
Иди поспи. А я тебя сменю.
Я верю, малый, что тебе обидно,
Но нам стоять, пока не померла.
Он встал на пост.
Из-под бушлата видно
Мне было грязных два его крыла.
и еще-
http://vekagan.livejournal.com/745583.html
http://sicista-napaea.livejournal.com/134486.html
http://marta-ya.livejournal.com/548803.html
kladbische в post+ + +
1.
Sailors say it signals when a soul comes back to this world from the dead.
Master Gibbs, Pirates of the Carribean: At world's end.
За зыбкую грань подростково-наивного мира,
Со мной не простившись и даже не выставив счёт,
Как тени, уходят герои мои и кумиры,
В чужие миры, чтобы жить для кого-то ещё,
Кому-то другому являться в мечтах или сниться.
Они не найдутся, я знаю, ищи не ищи.
Я вижу, что там, далеко, на последней границе
Мелькают их супер-костюмы и супер-плащи.
А я продолжаю стоять, проживая потерю,
У горла давя неуместный по возрасту плач.
Остался последний — последний, в которого верю.
Я сам надеваю герою положенный плащ,
И жмурю на солнце из ночи глаза воспалённо,
И гладит лучами восход меня по волосам.
Героем, кумиром и вспышкой той самой зелёной
Однажды, возможно, я стану кому-то и сам.
+ + +
2.
В шапке с узором, чудесной и расписной,
Мастер, дающий от разных дверей ключи,
Мне даровал особенный ключ лесной.
Он говорил — что увидишь, о том молчи.
Он говорил, что другие ушли в отрыв,
С мудростью Леса не справившись.
Ну, а я
В Лес побежал, и волшебный замОк открыв,
Тайной тропою полез, как ползет змея,
Тайной тропою к лесному ручью попал,
Чтобы хлебнуть его мудрости три глотка.
Струи в нем переливаются, как опал,
Начал я пить, и вода та была сладка.
Первый глоток — как спасение от жары
В самый ужасный лютый пустынный зной.
Я углядел, как устроены все миры,
И от гордыни очистился наносной,
Видел глазами неба и муравья,
Правду узнал об извечном добре и зле.
А со вторым глотком научился я,
Как возлюбить всё сущее на земле,
Как ощутить непрерывный живой поток,
Как уподобиться солнечному лучу...
Истиной чистой последний мой стал глоток.
Но мне молчать было велено.
Я молчу.
+ + +
3.
Я ромом жег обветренные губы,
Я кутался в разорванный бушлат,
И бормотал под нос:
- Ну, почему бы
Тебе не появиться?
Ты крылат,
бронёй не обделен, какого хрена
Мы без тебя на крепости одни,
В грязи и безнадеге по колено
Последние мотаем наши дни?
Вам, ангелам, пора покинуть штабы,
Встать с нами на стене промеж миров.
Нам нужен серафим, и уж тогда бы
Мы бесам наваляли — будь здоров.
Но мы одни с Михалычем. Доколе?
Смотри, ему на пенсию пора.
А ты бы вострубил (ну, жалко, что ли?)
И мы б тогда в атаку на ура.
Вон, бесов рать под стенами, хвостата,
Рогата и когтиста.
Но с тобой
Мы быстро бы прогнали супостата,
И выиграли последний смертный бой.
И все бы были в белом, ели сласти,
Вокруг бы воцарились гладь и тишь,
И всё это в твоей, крылатый, власти,
Но я-то знаю — ты не прилетишь.
Пришел Михалыч, закурил махорку.
- Оставь, солдат, пустую болтовню.
Держаться будем. Помнишь поговорку?
Иди поспи. А я тебя сменю.
Я верю, малый, что тебе обидно,
Но нам стоять, пока не померла.
Он встал на пост.
Из-под бушлата видно
Мне было грязных два его крыла.
и еще-
http://vekagan.livejournal.com/745583.html
http://sicista-napaea.livejournal.com/134486.html
http://marta-ya.livejournal.com/548803.html
